Йоэль Берин – С доброй памятью о моем брате и друге

Йоэль Берин

 С доброй памятью о моем брате  и друге  

Я благодарен судьбе за то , что имел счастье быть братом и другом такому замечательному человеку, как Боря Ганкин. В душе я оплакиваю его, безвременно ушедшего…..

Он был для меня не только брат и друг, но и доверенное лицо, мое второе «я».

Наши матери были родные сестры, и жили мы все очень дружно. Я рос без отца , моя мама всю жизнь тяжело работала, и я был на правах второго сына в Бориной семье. Я сожалею , что сейчас во многих семьях утеряны те добрые,  доверительные , удивительно теплые отношения , какие были в наших семьях в те нелегкие годы. Существовал семейный клан : Цунцы – Комисаровы – Цейтлины. Раввины из поколения в поколение.  Наш дед Лейба , доживший  до 90 лет и будучи в полном здравии ума говорил : « Род наш  насчитывает 40 поколений раввинов . Наш далекий предок  боролся с самим царем Давидом , за мужество Давид  его, побежденного,  не лишил жизни , но  лишил глаз”.

Наш клан долго жил в немецко-говорящих странах, Леопольд Цунц был лидером  религиозного сионизма.  Моя мама часто рассказывала , что когда ей было лет 5-6, к ним приезжала бабушка из Бреслау в Гомель. В семье мамы было шестеро детей, и бабушка помогала нянчить их.  Семья была очень дружная, и все как могли помогали друг другу в тяжелые минуты. Такие основы воспитания заложены и в нас с Борей.

Но Боря отличался от нас всех своими особенными душевными качествами. За все годы общения с ним я не помню случая , что бы он вспылил или разругался с кем то. Даже если и был повод , он умел спокойно разобраться в ситуации и достойно выйти из положения, не нанося обид другому. Спокойный , уравновешенный, со слегка ироничной и доброй улыбкой, открытый и сердечный,  дружеский и ценящий родство , тонкий и дипломатичный , лиричный и одновременно практичный, спокойный , умный и прекрасный собеседник. Всегда с книгой  и записной книжкой. Он очень выделялся в нашей еврейской «умной» компании. Мы с ним были как близнецы-братья , дополняя друг друга и живя общими интересами , никогда между нами не было серьезных ссор и разборок , даже слегка повздорив, мы не держали зла друг на друга и не копили обид. Ведь мы были братьями и делились самыми сокровенными тайнами. Он привил во мне страсть к музыке и поэзии, путешествиям, научил плавать.  Борина мама Рива была красавицей и, как истинная еврейка, – вспыльчивой и горячей.  Отец Арон  в противовес ей – спокойный, сентиментальный, уравновешенный и добрый, вежливый и тихий.

Дед наш Лейба  – умница , знаток истории, прекрасно владеющий ивритом и идиш, не расстающийся с книгой говорил нам, внукам: «Мы израильтяне.  Доказательство ? Здесь!» И показывал на Танах.

Еще был у нас дядя Евель – брат Бориного отца. Писал прекрасные стихи на идиш. Он пережил душевную травму во времена гонений еврейской культуры. Боре передались самые лучшие гены нашего рода – любовь к книге от деда, к поэзии от дяди Евеля , живостью ума Боря пошел в мать , а все лучшие качества его характера – от отца.

А его неиссякаемое трудолюбие  – он мог часами (до позднего вечера) писать и встать рано утром бодрым и свежим. Он мог писать всегда и везде, в любых условиях.

И это его трудолюбие , уникально добрая, нежная и лирическая манера письма сделали его произведения бессмертными! Боря талантливый , выдающийся поэт –романтик и лирик . Его жизненные и  прекрасные стихи  читаются легко и на одном дыхании . И эти стихи должны по  достоинству оценить композиторы- песенники и  написать  лирические песни.

Боря всегда был душой нашей компании – смешливой , вечно поющей, с ее розыгрышами и хохмами. Собираясь компанией  в путешествие или поход по интересным местам, Боря до мельчайших тонкостей обдумывал маршрут. Рассмотрит все детали :  выучит географию , историю и выдающиеся места , памятники , музеи , церкви , соборы и синагоги, места захоронений великих людей, архитектурные особенности города. Потом распределит между нами обязанности – кто какую ношу несет , что из провианта приобретает.  Если кому-то чего-то не хватало ( штормовки или фонаря) , поможет достать. С ним было легко и непринужденно, весело и романтично и в походе и на привале. Он держал в « тонусе» всю команду, руководя нами не навязчиво и по-отцовски опекая. Он с ранних лет притягивал к себе ребят своей находчивостью, умением сплотить коллектив , ввернуть шутку или анекдот в нужном месте и в нужное время. У него был редкий талант организатора и умение спокойно и  доброжелательно разрулить любую ситуацию. Он умел достойно ответить на ксенофобские выходки, не выходя за рамки приличия.

Я   благодарен  Боре  за значительный поворот в моей судьбе. Мы учились в 9 -м классе ,  время тогда было не спокойное , врачей , преподавателей и прочих специалистов под разными предлогами увольняли с работы, причиной  была  пресловутая пятая графа. Учителя нашей школы советовали нашим матерям , что в наших интересах окончить школу с медалью , тогда легче будет с поступлением в ВУЗ. Но на семейном совете моя мама сказала , что у нее нет таких средств и мне придется идти  в вечерний  техникум и на работу. И тут за меня заступился Боря . Он сказал , что обидно  парню , который хорошо учится , терять такую возможность и  что я должен окончить школу с медалью. Мама со слезами согласилась – если с медалью , можно потерпеть временные трудности.

Мы учились в разных институтах , но это не мешало нашему  общению . А на каникулах мы вместе отдыхали в домах отдыха ,  путешествовали , совершали вылазки на природу, экскурсии в музеи и посещение прочих достопримечательностей.

Потом появились девочки. Боря с увлечением рассказывал о своей Риточке, эта тема для него была неиссякаемой! Мы вместе проводили все свободное время , отмечали дни рождения и по праздникам ходили в синагогу. С разницей в полгода мы женились и продолжали тесно общаться , теперь уже семьями.

Я увлекся генетикой , собирался пойти в аспирантуру в Боровлянах и тут узнал о наборе в аспирантуру при институте генетики  АН БССР и подал туда документы. Оказалось , что семья Бори и Риты знакома с моим шефом П.Ф. Рокитским, и это помогло нашим с шефом доверительным отношениям.

В 1966 -м году Боря уговорил меня поехать на Кавказ , а потом к родственникам в Баку.  Потом было восхождение на Эльбрус. Не обошлось и без приключения –Боря упал , порвал штормовку и кроссовок , но продолжал стойко покорять вершину. А после спуска с горы , переоделись и пошли на танцы. Я танцевал с девушкой и она попросила меня помочь ей сбежать от настырного кавалера-грузина. Я не смог отказать девушке, а вечером на обрывистом берегу меня поджидала группа агрессивно настроенных грузин,  и они стали с угрозами теснить меня к краю пропасти. Не знаю , чем бы закончилась эта потасовка , но как всегда , на помощь пришел Боря и мирно уладил конфликт , да так , что мы  расстались чуть ли не друзьями.  Так Боря спас мне жизнь.

Боря  и  еще пара ребят организовали компанию любителей походов . Почти еженедельно, невзирая на погоду, мы ходили с рюкзаками и палатками в лес и на речку с ночевками. Костер , легкое вино , песни под гитару под луной , футбол на полянке , а зимой лыжи и снежная баба. Компания собиралась до 20-30  человек, было весело  и необыкновенно романтично. Боря всегда был душой компании , но иногда уходил в себя , уединялся и писал в своем блокноте.

После войны  1967-го года на Ближнем Востоке в Минске накалилась обстановка – в воздухе витала  предпогромная  юдофобская атмосфера с митингами , криками и угрозами в адрес евреев. На фасадах зданий появились плакаты и надписи типа : « Жидам в Минске места нет!» Опять начались увольнения евреев  на предприятиях , жизнь становилась опасно-непредсказуемой.  В связи с этим во многих еврейских семьях стали думать об отъезде из  СССР. Так Боря с семьей оказался в Штатах , а я – в Израиле. Мы регулярно созванивались , Боря высылал мне новые сборники своих стихов.  Было приятно и радостно наблюдать , как Боря совершенствуется в поэзии и становится поэтом –профессионалом.

Помню  счастливые минуты общения с ним , когда они с Ритой приезжали ко мне в Израиль.  А я с внуком нанес им ответный визит и побывал у них в Штатах  на свадьбе их младшего сына.  На всю жизнь запомнил теплый прием , дружеское отношение и ту заботу , с которой Боря возил нас по Детройту , на озеро Мичиган , Ниагару. Мы знали , что никаким расстояниям не разлучить нас , мы по- прежнему оставались близкими друг другу людьми.

Для меня Боря оставался все тем же парнишкой , с которым прошло все мое детство , юность. С которым были пережиты и жизненные радости и трудности , горе и беды  , смерть близких и антисемитские гонения.

Мой брат Боря не просто русский поэт с еврейской душой , а выдающийся , с тонкой душой лирический поэт. Прекрасный отец и муж , добрый и преданный друг, человек редкой  порядочности и  ума. Это все Боря – человек , каких мало и о которых говорят – он жив в наших сердцах вечно!